В середине июня одна из входящих в правящую коалицию австрийская партия выдвинула обвинения в злоупотреблении должностными полномочиями против министра природоохраны страны и представительницы зеленых Леоноры Гевесслер. На заседании Европейского совета она проголосовала в поддержку последнего зеленого проекта Европарламента уходящего созыва — Закона о восстановлении. По нему к 2050 году в ЕС должно быть восстановлено до 50% ранее осушенных болот, что сильно поможет сокращению парниковых газов в атмосфере.
Гевесслер проголосовала в соответствии с позицией своих сопартийцев, но вопреки указаниям правящей коалиции и глав регионов в Австрии. А поскольку формально министры национальных правительств в Евросовете представляют не партию, а всю страну, Гевесслер обязана была следовать позиции правящего большинства.
Голос Гевесслер оказался решающим: не будь его, законопроект на уровне ЕС был бы отклонен. Но теперь за это ей грозит суд, исход которого сложно предсказать. В своих интервью после скандала министр сказала, что понимала возможные последствия, но всё равно поддержала законопроект ради будущего своей страны и всего европейского континента.
Учитывая, что в результате минувших выборов в Европарламент зеленые потеряли 19 из имевшихся у них в прошлом созыве 72 мест, не исключено, что этот законопроект — действительно последняя победа для зеленых на следующие пять лет.
Как зеленые оказались в таком кризисе и почему в этом виновата далеко не только пандемия коронавируса и война в Украине — разбирался обозреватель европейской и международной политики Андрей Смоляков.
Зеленые законопроекты не всегда давались Европе так тяжело, раньше на такие жертвы ради них политикам идти не приходилось. Прошлые выборы в Европарламент 2019 года заставили экспертов даже говорить о начале «зеленой волны» — настолько успешной была кампания и результат «экосил». Они получили на 22 места больше, чем в предыдущем созыве, расширив свое присутствие почти в полтора раза, а количество голосов за них в абсолютных числах увеличилось в два раза.
Всё это происходило на фоне роста внимания к изменению климата и успешного экологического активизма. В апреле 2019 года, за месяц до выборов, перед Европарламентом с призывом к действию выступала уже ставшая всемирно известной Грета Тунберг. Осенью того же года она выступит с речью уже в ООН. Процент людей в Европе, считающих изменение климата серьезной проблемой, становился всё выше, особенно среди молодежи, в том числе среди еще не достигших совершеннолетия подростков, которые могли влиять на голоса родителей и родственников.
В итоге «зеленая волна» прошлого созыва Европарламента дала экопартиям шанс действительно повлиять на политику.
Крупнейшим достижением последних лет стал Зеленый пакт для Европы (European Green Deal), который был принят в 2020 году и целью которого является «климатическая нейтральность» для Евросоюза к 2050 году, то есть чистый нуль выбросов парниковых газов. Достичь этого предлагается в первую очередь за счет непосредственно снижения выбросов парниковых газов — как от промышленных производств, так и от автовладельцев. Уже к 2030 году ЕС должен сократить выбросы на 55%. Другие меры — это повышение защиты экосистем на суше и в воде, уменьшение использования пестицидов в сельском хозяйстве, более эффективная работа по разделению отходов и повторному использованию переработанного мусора в производстве товаров.
Еще один проект, проведением которого могут гордиться зеленые, — Европейский регламент по борьбе с вырубкой лесов (EUDR, EU Deforestation Regulation). Он был принят в июле 2023 года и обязывает компании, которые торгуют древесиной, а также кофе, пальмовым маслом и продуктами скотоводства, проводить специальные проверки своих поставщиков. Смысл проверок — убедиться, что процесс производства достаточно экологичен, а если он подразумевает нагрузку на леса, в том числе их вырубку, то компенсировать это высадкой новых деревьев. Если поставщик не соответствует этим требованиям, европейские компании не могут заключать с ним контракты.
Наконец, последний крупный проект прошел как раз благодаря Леоноре Гевесслер. Речь идет о Законе о восстановлении (Nature restoration law), который призван снизить количество парниковых газов не за счет урезания выбросов, а за счет восстановления так называемых углеродных ловушек — естественной среды, которая впитывает и хранит больше углекислого газа, чем производит. Согласно этому закону, к 2030 году должны быть восстановлены 30% осушенных болот, к 2050-му — 50%. Это, разумеется, потребует крупных инвестиций: земли, где раньше были болота, уже освоили фермеры, и предполагается выкупить у них эти участки. Но фермеры выступили против закона.
Леонор Гевесслер на 46-м Федеральном конгрессе «зеленых» в Вене, 22 июня 2024 года. Фото: Andreas Stroh / Imago Images / Scanpix / LETA
До 2024 года казалось, что «зеленая волна» может стать константой в европейской политике,
но произошедшие в июне выборы в Европарламент показали противоположный результат. Фракция зеленых потеряла почти 20 мест евродепутатов и проиграла во многих странах, где в 2019 году фиксировался «зеленый поворот»,
прежде всего в Германии и Франции.
Это связано с тем, что в последние годы зеленым пришлось преодолевать сразу несколько серьезных препятствий. Самое главное — это, конечно, то, что внимание избирателей на этих выборах было «украдено» рядом более насущных и осязаемых кризисов, чем сохранение лесов и глобальное изменение климата.
По словам исследователя экономики и экологии при Лондонской школе экономики Орельена Соссе, сыграли свою роль и эпидемия COVID-19, и развязанная Россией первая за долгое время полномасштабная война на Европейском континенте, и связанный с ними рост стоимости жизни. К тому же законы и политика в области борьбы с климатическим кризисом, которые сейчас доступны для ЕС, стоят немало, и все наиболее простые, реалистичные и незаметные решения уже применены, полагает он.
Действительно, несмотря на то что большая часть избирателей по-прежнему считает, что вопрос климата серьезный, они, очевидно, не дают ему высокого приоритета при голосовании. Бенедетта Де Марте, генеральный секретарь Европейской партии зеленых и депутат Европарламента, подтверждает: такого же энтузиазма, как в 2019 году, у избирателей просто нет.
Однако дело не только в смене насущных потребностей.
Не очень зеленый пакт
Помимо внешних проблем, сами зеленые тоже не смогли полностью использовать свой потенциал, а где-то, возможно, его и растеряли. Так, политолог, профессор Уппсальского университета Марио Яковидес в комментарии «Новой-Европа» одной из главных ошибок зеленых назвал то, что они недостаточно отделяют себя от мейнстримных партий.
— У многих избирателей, вероятно, сложилось впечатление, что в наши дни все основные партии проводят «зеленую» политику и поэтому нет необходимости голосовать именно за партию зеленых, — объясняет он.
«Зеленая волна» 2019 года, действительно, повлияла не только на внимание к экопроектам, но и на то, как другие партии поспешили включить «зеленую» повестку в свои программы, пусть и в урезанном виде. Даже крупнейшее, казалось бы, достижение зеленых за предыдущий созыв Европарламенте — Зеленый пакт — на самом деле принадлежит далеко не только им.
Об этом пакте эксперты и политики заговорили еще до того, как на горизонте показалась зеленая волна. Сама идея оформилась в далеком 2007 году в виде международного экономического проекта и ответа и на финансовый, и на климатический кризис. Название отсылало к новому курсу (New Deal) Рузвельта, и проект задумывался не просто как серия законопроектов, а как сдвиг в экономической и политической парадигме. Новый зеленый курс предполагал фундаментальные изменения в налогообложении, подготовке кадров, полную перестройку работы международных банков и финансовых институтов. Тогда идея, впрочем, не смогла найти путь в мейнстримную политику. Но ее продолжением стал европейский Зеленый пакт, впервые представленный Европарламентом и Урсулой фон дер Ляйен, представляющей в 2019 году не зеленую, а правоцентристскую фракцию.
Эко-активисты запускают воздушный шар с изображением Земли в преддверии саммита лидеров стран ЕС в Брюсселе, Бельгия, 10 декабря 2020 года. Фото: Stephanie Lecocq / EPA-EFE
В принятый Зеленый пакт также вошли инициативы, касающиеся не только климата. Так, например, ряд законопроектов касается перехода к экономике замкнутого цикла, то есть экономике, не расходующей внешних ресурсов, а ряд — посвящен вопросам социальной справедливости и справедливого перехода. Предполагается, что перевод экономики на зеленые рельсы должен учитывать непосредственные интересы потребителей и рабочих: уменьшить стоимость жизни, увеличить возможности для трудоустройства и так далее.
Так что какой бы грандиозной экологической инициативой ни казался Зеленый пакт, в своем нынешнем виде он сильно отличается от изначальных планов европейских зеленых. Победа и популяризация вопросов изменения климата дала им возможность выносить подобные инициативы на обсуждение, но не принимать единолично. Для этого зеленые пошли на компромиссы, и итоговый проект принадлежит не столько им, сколько консенсусу широкого спектра мейнстримных партий.
В результате Зеленый пакт — это проект очень центристский. Так что некоторым НКО, и в частности «Гринпис», цели по ограничению выбросов, которые предлагает пакт, кажутся недостаточными, ограничения на индустрии — слишком мягкими, а международные меры — разочаровывающими.
Такая готовность идти на компромиссы и недостаточно радикальные законопроекты могли стать одной из причин, почему некоторые верные избиратели отворачиваются от зеленых, считает Марио Яковидес.
— В последние пять лет зеленые были вынуждены идти на слишком большой компромисс, и, вероятно, они наказаны и за это тоже, — делится он в комментарии «Новой-Европа».
При этом от критики с правого фланга готовность идти на компромиссы зеленых тоже не спасла. Каким бы размытым и мягким ни был Зеленый пакт, противники всё еще атакуют его как чрезмерно ограничивающий и жесткий.
Потеря избирателя
Не случайно крушение зеленых совпало и с подъемом интереса избирателей к ультраправым партиям. Хотя экология — далеко не главная область интересов большей части их электората, сами правые активно используют ее в качестве инструмента политической борьбы, причем по-разному.
С одной стороны, ультраправые партии в Европе в последние годы особенно агрессивно борются с «климатической повесткой». Отрицание изменения климата для многих из них становится одним из главных направлений предвыборных кампаний.
Такую же тактику берут на вооружение и другие: испанская VOX, «Национальное собрание» Марин Ле Пен во Франции, «Истинные финны». А ультраправые «Шведские демократы» и вовсе долгое время сотрудничали с лоббистской антиклиматической организацией Stockholmsinitiativet (Стокгольмская инициатива).
Для правых сил вопрос зеленой политики очень удобен: он позволяет апеллировать к эмоциям и объяснять проблемы самых разных групп электората, особенно фермеров и «синих воротничков», чрезмерно ограничительной политикой Брюсселя. Якобы это иллюстрация всего того, против чего они выступают: государственное вмешательство в личную жизнь и экономику, укрепление международных институтов и «глобализма». «Альтернатива для Германии», например, напрямую заявляет: «Зеленый пакт направлен на то, чтобы оставить граждан без власти и в подчинении Брюсселю».
Протестующие у здания, где проходит съезд партии «Альтернатива для Германии» (AfD), в Эссене, Германия, 30 июня 2024 года. Фото: Volker Hartmann / AFP / Scanpix / LETA
С другой стороны, как ни парадоксально, правые стремятся перехватить экологическую повестку, хоть и в совершенно иных форматах. В последнее время политологи и антропологи всё чаще говорят о крайне правом экологизме.
Так, ряд ультраправых движений использует проблему «перенаселения» и говорит об ее угрозе для природы — это позволяет сочетать призывы к ограничению иммиграции с экологической повесткой.
Ключевая проблема в таком подходе для зеленых, считает Яковидес, заключается в том, что они не смогли наладить общение с нужными избирателями, в частности с фермерами и рабочими, и те в условиях кризиса приняли решение голосовать за крайне правых.
На первый взгляд, немало зеленых инициатив ударяют по этим категориям избирателей. Стоимость перехода на новые источники энергии и более устойчивые агропрактики может казаться фермерам слишком высокой. К тому же в результате некоторых зеленых инициатив фермеры могут лишиться части европейских субсидий.
Что касается рабочих, особенно «синих воротничков», масштабные структурные изменения в энергетике так или иначе повлекут за собой изменения на рынке труда, и даже если в итоге они могут снизить безработицу, необходимость переквалификации или поиска новой работы часто вызывают у избирателей отторжение. К тому же даже краткосрочный рост стоимости энергии на рынках, и так страдающих от инфляции, совершенно точно не будет восприниматься рабочими как преимущество.
Яковидес считает, что зеленым есть что предложить именно этим категориям, но они не смогли этого донести.
— Зеленым не удалось убедить [фермеров и рабочих] в том, что зеленый переход в перспективе поможет решить многие из их проблем, — говорит эксперт.
— Поэтому те, кто страдает, могут продолжать думать, что зеленые — это лишь дорогие электромобили, престижные проекты скоростных железных дорог и веганы-хипстеры в городах.
Зеленые уходят или берут паузу?
Результаты выборов в Европарламент демонстрируют, что в ближайшие пять лет зеленых ждут не самые простые времена. И для зеленых в той парадигме, в которой они действовали, Закон о восстановлении, принятый благодаря отчаянному шагу Леонор Гевесслер, действительно, будет последней крупной удачей.
Далее же, судя по всему, в лучшем случае зеленые инициативы больше не будут приниматься, в худшем — будет происходить пересмотр уже принятого. Сейчас под угрозой находится Зеленый пакт, хотя сами зеленые продолжают активно договариваться о его сохранении с центристами, а также пытаются работать с фон дер Ляйен, которая воспринимает пакт в качестве своего личного проекта. Но часть центристов уже не против посотрудничать с крайне правыми, чтобы избавиться от некоторых наиболее радикальных зеленых законопроектов.
Впрочем, для зеленой волны не всё может быть потеряно, считает Марио Яковидес. По его мнению, вполне возможно, что сейчас зеленые переживают лишь временную неудачу в связи с рядом кризисов и собственными политическими ошибками. Но это способно подтолкнуть их к изменению стратегии, что даст эффект в будущем:
— Возможно, пример «Нового народного фронта» во Франции вдохновит зеленые партии на поиск новых коалиций в левой части политического спектра, а не на то, чтобы продолжать прогибаться под бизнес-консенсус между социалистами, либералами и консерваторами.
Делайте «Новую» вместе с нами!
В России введена военная цензура. Независимая журналистика под запретом. В этих условиях делать расследования из России и о России становится не просто сложнее, но и опаснее. Но мы продолжаем работу, потому что знаем, что наши читатели остаются свободными людьми. «Новая газета Европа» отчитывается только перед вами и зависит только от вас. Помогите нам оставаться антидотом от диктатуры — поддержите нас деньгами.
Нажимая кнопку «Поддержать», вы соглашаетесь с правилами обработки персональных данных.
Если вы захотите отписаться от регулярного пожертвования, напишите нам на почту: [email protected]
Если вы находитесь в России или имеете российское гражданство и собираетесь посещать страну, законы запрещают вам делать пожертвования «Новой-Европа».
